Московский Государственный театр "Ленком"

"Ленком" ведет свою родословную от ТРАМа (Театра рабочей молодежи), созданного в 1927 году по инициативе Московского Комсомола. Характерно, что даже в первые годы, когда идеологи ТРАМа провозглашали в пролеткультовском духе свое кредо: "ТРАМ не театр, трамовец не актер, а взволнованный докладчик, агитатор, спорщик", его молодые творцы не "выбрасывали с корабля современности" опыт театра классического. Именно тогда литературной частью театра заведовал Михаил Булгаков (и даже как режиссер поставил пьесу Ф. Кнорре "Тревога"), музыкальной - Исаак Дунаевский, танцы ставила Наталия Глан, биомеханике учила молодых трамовцев дочь В.Э. Мейерхольда Ирина Хольд, актерскому мастерству - мхатовские корифеи Николай Баталов, Николай Хмелев, Алексей Грибов, Виктор Станицын, Илья Судаков, сценографию делали Евгений Кибрик, Юрий Пименов, Кукрыниксы. А спустя несколько лет на сцене ТРАМа появилась и классика, русская и советская: пьесы А. Островского, М. Горького, инсценировки А. Пушкина и Н. Островского.

Поначалу трамовцы гордились тем, что днем они полную смену работают на предприятиях, вечером - играют на сцене. Однако идея "Ермоловой, днем работающей у токарного станка", популярная в какие-то и послетрамовские времена, жизненности своей не подтвердила: очень скоро ТРАМ стал театром всецело профессиональным, воспитавшем плеяду хороших актеров (П. Шпригнфельд, 3. Щенникова, В. Соловьев, В. Всеволодов, А. Пелевин) и одного великолепного: именно здесь началась звездная слава Николая Крючкова, любимого киногероя 1930-1960-х годов.

Название Московский театр имени Ленинского комсомола на здании по Малой Дмитровке, дом 6, появилось 20 февраля 1938 года. В этом году театр возглавил Иван Берсенев, пришедший из незадолго до того разогнанного МХАТа-2, приведя за собой блистательную команду актеров мхатовской школы - Софью Гиацинтову, Серафиму Бирман, Ростислава Плятта.
При Берсеневе театр обрел новое дыхание, заслуженно и прочно занял место в ряду лучших сценических коллективов страны. Немало поспособствовала тому твердая рука Берсенева-руководителя, его умение сплотить и вести за собой труппу, уверенная свобода его режиссерского почерка, актерский талант. Зрители старшего поколения как о самых дорогих своих театральных встречах вспоминают о ролях Берсенева - адвокате Гельмере в "Норе" Ибсена, Феде Протасове в "Живом трупе" Толстого, романтическом Сирано де Бержераке в пьесе Ростана.

"Парень из нашего города" Симонова, поставленный Берсеневым за два месяца до начала Великой Отечественной войны, уже жил ее предощущением. Герой пьесы Сергей Луконин, как и иные парни этого поколения, знал, что войны не миновать и что его место - на передовом рубеже. Константин Симонов еще не был тогда знаменитым и прославленным, он только начинал в театральной драматургии. Повезло и ему, и театру: театр нашел своего драматурга, драматург свой театр - их пути еще не раз пересекутся.

В следующей постановке театра по пьесе Симонова "Так и будет" (1944) играла Валентина Серова, любимица публики, обаянию которой дополнительный блеск придавало и то, что она - жена Симонова и это ей он посвятил стихи, которые в войну были у всех на устах, - "Жди меня, и я вернусь...". Что же до "Парня из нашего города", то эта пьеса дважды в разные годы возобновлялась на ленкомовской сцене - в последний раз в 1977 году в постановке Захарова и Юрия Махаева. Как видно, было в этой пьесе нечто выходящее за пределы злободневного пафоса предвоенной поры, необходимое и поколению, к счастью, войны не заставшему...

Берсенев ушел из жизни в 1951 году, в расцвете сил и таланта. Театр на долгие годы остался без руководителя. То есть руководители, конечно, были, приходили и уходили, но памятного следа и этапных спектаклей не оставили...

Новая жизнь театра и новый его взлет начались в 1963 году с приходом Анатолия Эфроса. Продолжался этот взлет недолго, всего три с небольшим года: очень скоро театру подрубили крылья, отстранив Эфроса от должности главного режиссера "как не обеспечившего правильного направления в формировании репертуара" (формулировка из приказа № 50 Управления культуры Исполкома Моссовета от 7 марта 1967 года). Идеологическим надзирателям за искусством показались слишком смелыми его творческие, а главное, нравственные поиски.
Вместе с собой Эфрос привел команду влюбленных в него актеров - Ольгу Яковлеву, Анну Дмитриеву, Александра Збруева, Валентина Гафта, Льва Круглого, Всеволода Ларионова, Льва Дурова, Александра Ширвиндта, Михаила Державина, сохранив при этом ленкомовских "стариков" - Гиацинтову, Вовси, Пелевина, Соловьева, более того, окружив их особым вниманием, уважением, любовью.

Уход Эфроса, вслед за которым ушли и многие из его актеров, тяжко отразился на театре, потерявшем одновременно ту самую часть своей аудитории, которая и питала его поиски встречным током своей любви, неравнодушного интереса, духовного сотворчества. С каждым годом ситуация в Театре Ленинского комсомола становилась все более безотрадной - так продолжалось шесть лет. И лишь в 1973-м, когда директорское кресло занял Рафик Экимян, коллектив почувствовал близость готовящихся перемен. Они обозначились уже в спектакле, явно далеком от совершенства, но захватывавшем зрителей своей энергией, азартом и сценическим буйством, - в "Автограде XXI", написанном (совместно с Юрием Визбором) и поставленном молодым Марком Захаровым, уже доказавшим свой режиссерский талант в постановках Студенческого театра МГУ, в театрах Сатиры и имени Маяковского (где еще совсем недавно директором был Р. Экимян, вместе с Захаровым переживавший все перипетии чуть было не запрещенного "Разгрома" Фадеева). Свой следующий спектакль на той же сцене Марк Захаров уже ставил как главный режиссер театра (секретарь Московского горкома КПСС тов. Гришин все же утвердил его в этом качестве, хоть и припомнил идейные ошибки, допущенные в прежние годы). Спектаклем этим был "Тиль" по книге Шарля де Костера "Легенда о Тиле".

Музыкальная линия ленкомовских спектаклей продолжилась в рок-операх (в афишах они деликатно назывались "современными операми": от слова "рок" цензуру коробило) "Звезда и Смерть Хоакина Мурьеты, чилийского разбойника, подло убитого в Калифорнии 25 июля 1853 года" (композитор Алексей Рыбников, поэт Павел Грушко) и "Юнона и Авось" (композитор Алексей Рыбников, поэт Андрей Вознесенский). Эти спектакли-события, яркие, романтические, ослепительно-оглушительные, захватывавшие темпом, энергией чувств и действия, странным сочетанием площадной свободы и искушенного эстетизма, многие годы собирали битковые аншлаги в Москве и на всех гастролях, в СССР и за рубежом. "Тиль" продержался в репертуаре театра 14 лет, "Юнона и Авось" перевалила уже за два десятилетия своей сценической жизни.